Неточные совпадения
— В первый раз, как я увидел твоего
коня, — продолжал Азамат, — когда он под тобой крутился и
прыгал, раздувая ноздри, и кремни брызгами летели из-под копыт его, в моей душе сделалось что-то непонятное, и с тех пор все мне опостылело:
на лучших скакунов моего отца смотрел я с презрением, стыдно было мне
на них показаться, и тоска овладела мной; и, тоскуя, просиживал я
на утесе целые дни, и ежеминутно мыслям моим являлся вороной скакун твой с своей стройной поступью, с своим гладким, прямым, как стрела, хребтом; он смотрел мне в глаза своими бойкими глазами, как будто хотел слово вымолвить.
Я как безумный выскочил
на крыльцо,
прыгнул на своего Черкеса, которого водили по двору, и пустился во весь дух, по дороге в Пятигорск. Я беспощадно погонял измученного
коня, который, храпя и весь в пене, мчал меня по каменистой дороге.
Они, как будто ряд гигантских всадников, наскакивали с шумом, похожим
на пушечные выстрелы, и с облаком пены
на каменья,
прыгали через них, как взбесившиеся
кони через пропасти и преграды, и наконец, обессиленные, падали клочьями грязной, желтой пены
на песок.
Примостившись
на узлах и сундуках, я смотрю в окно, выпуклое и круглое, точно глаз
коня; за мокрым стеклом бесконечно льется мутная, пенная вода. Порою она, вскидываясь, лижет стекло. Я невольно
прыгаю на пол.
Безбородые дворовые ребята, зубоскалы и балагуры, заменили прежних степенных стариков; там, где некогда важно расхаживала зажиревшая Роска, две легавые собаки бешено возились и
прыгали по диванам;
на конюшне завелись поджарые иноходцы, лихие коренники, рьяные пристяжные с плетеными гривами, донские верховые
кони; часы завтрака, обеда, ужина перепутались и смешались; пошли, по выражению соседей, «порядки небывалые».
Я робел и прижимался к отцу; но когда пускали некоторых из этих славных
коней бегать и
прыгать на длинной веревке вокруг державших ее конюхов, которые, упершись ногами и пригнувшись к земле, едва могли с ними ладить — я очень ими любовался.
Я машинально подал ему поводья. Он вскочил
на Электрика… прозябший
конь взвился
на дыбы и
прыгнул вперед
на полторы сажени… но скоро отец укротил его; он вонзил ему шпоры в бока и ударил его кулаком по шее… «Эх, хлыста нету», — пробормотал он.
Взобрался и Санин
на своего
коня; Марья Николаевна отсалютовала г-ну Полозову хлыстиком, потом ударила им свою лошадь по выгнутой и плоской шее: та взвилась
на дыбы,
прыгнула вперед и пошла щепотким, укрощенным шагом, вздрагивая всеми жилками, собираясь
на мундштуке, кусая воздух и порывисто фыркая.
Теперь, подняв голову, раздув огненные ноздри и держа черный хвост
на отлете, он сперва легкою поступью, едва касаясь земли, двинулся навстречу
коню Морозова; но когда князь, не съезжаясь с противником, натянул гремучие поводья, аргамак
прыгнул в сторону и перескочил бы через цепь, если бы седок ловким поворотом не заставил его вернуться
на прежнее место.
И снова очутился Максим
на коне, среди зеленого леса. Как прежде, Буян
прыгал вокруг
коня и весело смотрел
на Максима. Вдруг он залаял и побежал вперед. Максим уже схватился за саблю в ожидании недоброй встречи, как из-за поворота показался всадник в желтом кафтане с черным двоеглавым орлом
на груди.
Потом, поставив ногу
на колено Тюфяева, дама ловко
прыгала на седло, и
конь, гордо танцуя, шел по дамбе; она сидела
на седле так ловко, точно приросла к нему.
Через полчаса он сидел в маленьком плетёном шарабане, ненужно погоняя лошадь; в лицо и
на грудь ему
прыгали брызги тёплой грязи; хлюпали колёса, фыркал, играя селезёнкой, сытый
конь и чётко бил копытами по лужам воды, ещё не выпитой землёю.
— Мать… мать… мать… — перекатывалось по рядам. Папиросы пачками
прыгали в освещенном ночном воздухе, и белые зубы скалились
на ошалевших людей с
коней. По рядам разливалось глухое и щиплющее сердце пение...
Задумавшись ехал мрачный горбач, сложа руки
на груди и повеся голову; его охотничья плеть моталась
на передней луке казацкого седла, и добрый степной
конь его, горячий, щекотливый от природы, понемногу стал прибавлять ходу, сбился
на рысь, потом, чувствуя, что повода висят покойно
на его мохнатой шее, зафыркал,
прыгнул и ударился скакать…
— Крику — не верь, слезам — не верь. — Она, пошатываясь, вылезла из комнаты, оставив за собою пьяный запах, а Петром овладел припадок гнева, — сорвав с ног сапоги, он метнул их под кровать, быстро разделся и
прыгнул в постель, как
на коня, сцепив зубы, боясь заплакать от какой-то большой обиды, душившей его.
По двору скакал Тихон
на большом чёрном
коне, не в силах справиться с ним;
конь не шёл в ворота,
прыгал, кружился, вскидывая злую морду, разгоняя людей, — его, должно быть, пугал пожар, ослепительно зажжённый в небе солнцем; вот он, наконец, выскочил, поскакал, но перед красной массой котла шарахнулся в сторону, сбросив Тихона, и возвратился во двор, храпя, взмахивая хвостом.
Кругом стояла египетская тьма, в двух шагах решительно ничего не было видно, и я во всем положился
на инстинкт моего
коня; не помню, сколько времени я ехал, но, наконец, вдали мелькнул слабый огонек, Рыжко прибавил шагу, огонек приближался, вот и речка, верный
конь прыгнул через нее с несвойственной его летам энергией.
Они визжали, лаяли,
прыгали и путались
на сворах вокруг
коней,
на которых сидели доезжачие, а те беспрестанно хлопали арапниками, чтобы привести молодых, не помнивших себя от нетерпения псов к повиновению.
Старичонко в стаде
прыгаетЗа савраской, — длинен, вял,
И
на цыпочки становится,
И лукошечком манит —
Нет! проклятый
конь не ловится!
Псари в охотничьих уборах
Чем свет уж
на конях сидят,
Борзые
прыгают на сворах.
Через час беглецы очутились уже верст за семь.
Конь был вконец заморен и не мог уже двинуться с места. Они его покинули в кустах, вместе с тележкой, и покрались кустами же вдоль по берегу. Теперь опасность погони несколько миновала.
На счастие их, неподалеку от берега стояла
на воде рыбачья душегубка, и в ней мальчишка какой-то удил рыбу. Они криком стали звать его. Рыбак подчалил, беглецы
прыгнули в лодку и за гривенник, без излишних торгов и разговоров, перебрались
на левый берег, в Самарскую губернию.
Ребятишки, водившие
коней на ночную пастьбу, говорили, что видали они, как эти люди в длинных белых рубахах пляшут вокруг Святого ключа,
прыгают, кружатся, скачут и водят хороводы, только необычные.
Казаки спрыгнули с
коней и бросились
на Евангела; тот не трогался, но Форов отскочил назад и
прыгнул к ближайшему строению, чтобы иметь у себя за спиной защиту, но не успел он пробежать несколько шагов, как увидел пред собою трех солдат, державших его за руки, меж тем как третий приставил ему к груди сверкающий штык. Маленький пехотный поручик с потным лбом юлил вокруг его и, закурив тоненькую папироску у одного из двух стоявших к Форову спиной господ, крикнул...